Требуется для просмотраFlash Player 9 или выше.

Статистика сайта

Из «семейного» альбома приюта.

«Я тут научилась шыць игрушки, мы хаділі на концэрт греболеву: воспетацлі к нам относілісь хорошо. Мне панравелось как мы едзелі с Оксанай Вікторовной на озера купалісь загоралі у нас был богатый стол; и хадилі на прагулкі в лес. Здесь была хорашо но дома как некруці лучы у меня здесь появілось много падруг: у меня в школе многа подруг: маих воспетацлей. Нікогда незабуду всем пака!»
Порой вот такие пусть и с множеством грамматических ошибок, но очень искренние отзывы оставляют воспитанники детского социального приюта в Россонах, покидая его стены. В августе 2004 года под него была отведена часть здания бывшего детского садика. Другую часть занимает районный центр социального обслуживания. Вокруг раскинулись клумбы, садовые композиции, игровая площадка. Помещения приюта, лестница окрашены в яркие радостные цвета. Приюту помогают многочисленные шефы: лесхоз, милиция, ЧУП «Эффект», магазин «Строймаркет», отдел образования. Директор Светлана Гончарова рассказывает, что в былые времена на попечении коллектива приюта было до 28 детей. Сегодня приют заменяет родной дом четырем девочкам и девяти мальчикам. Здесь у них есть комната с игрушками, которых у многих никогда и не было, уютные спальни с чистыми простынями, пятиразовое питание в новой красивой столовой. А еще сразу шесть хотя бы и временных, но мам.
– Девять наших воспитанников, нуждающихся в государственной защите, забрали у родителей-алкоголиков, – говорит Светлана Геннадьевна. – Кроме того, в приюте четверо ребят, которых направил отдел образования по заявлению родителей.  Это уже налаженная практика, когда малообеспеченная семья переезжает в Россоны, еще не имеет нормальных жилищных условий и на время обустройства отдает детей в приют. Но даже среди непутевых родителей мало таких, которым было бы глубоко безразлично, что сотрудники комиссии по делам несовершеннолетних увозят их детей. У нас есть комната, где мы вывешиваем информацию о развитии подопечных, их здоровье. И многие родители приходят и искренне этим интересуются.
Но не все. Хотя в большинстве случаев воспитанники приюта возвращаются в семью, от некоторых биологические мама и папа отказываются напрочь. А через шесть месяцев, если не удастся найти приемную семью, такой ребенок попадает в детский дом. Особенно сложно приходится ребятам постарше, подросткам. Приемные родители предпочитают брать на воспитание маленьких детей. Со старшими трудно поладить: они недоверчивы, озлоблены, как волчата. Потому нередко так и вступают во взрослую жизнь (если вообще можно считать, что у них было детство) сиротами. Случается, что приемная семья отказывается от воспитания ребенка, и он вновь попадает в приют. Иногда «срываются» и биологические родители. Специалисты отмечают, что критический момент наступает где-то через полгода после возвращения ребенка в семью.
– Был у нас трудный паренек, – вспоминает Светлана Геннадьевна. – Обычная история: родители разошлись, сына забрала мать. Но вскоре она начала злоупотреблять алкоголем. Ни о каком воспитании в такой среде и речи быть не может. Когда уже 15-летнего подростка отец забрал к себе и попытался было направить его поведение в нужное русло, сразу начались проблемы. Парень стал воровать, после серьезной кражи отец от него отказался. Подростка признали сиротой, отдали в приют. Правда, ненадолго: он сдал экзамены, поступил в лицей. И все еще ожидает суда, который и решит будущее молодого человека. Хорошего, в общем-то, но так и не успевшего узнать настоящей любви и заботы.
Попадают в приют и дети, о которых некому позаботиться, потому что родители серьезно больны или умерли. Был случай, когда сюда определили 9-классницу из… Минска. Как оказалось, когда-то ее мать, бросив в столице троих детей, переехала в район, родила здесь еще одного ребенка и умерла. Согласно новой прописке матери, девочка должна была быть определена в Россоны.
– Мы тогда и в прокуратуру обращались, – рассказывает главный специалист районного отдела образования Валентина Зелёнко. – Как можно уже почти взрослую девушку, которая всю жизнь прожила в Минске, отправить в район?! Но не оставлять же ее на улице – взяли. А через шесть месяцев ее перевели уже в школу-интернат. Плохо, что у подростка, которому до «выхода в свет» осталось совсем немного, нет возможности продлить срок пребывания в приюте, чтобы лишний раз не менять окружение. В таком возрасте и без того трудно приспосабливаться.
На долю этих детей выпадает много испытаний. Воспитатели в приюте, учителя в школе замечали, как дети, покушав, уносят с собой и прячут хлеб. Такая привычка – оставить про запас, ведь неизвестно, когда удастся раздобыть еду в следующий раз – понятна в военное время. Но в мирное это дико и страшно.
– Многих детей приходится учить азам: правилам личной гигиены, как себя обслужить, – рассказывает Светлана Гончарова. – Перед тем, как попасть к нам, они обязательно проходят обследование и, если необходимо, лечение в центральной районной больнице. Педикулез, чесотка, энурез (даже у старших) – частые заболевания в их среде. 
Воспитатели стараются, как могут, чтобы помочь замкнутым детям раскрыться, научиться доверять. Подопечных возят на экскурсии, концерты, устраивают отдых на природе. И постепенно они начинают откликаться на знаки внимания. Но если самые маленькие детки, изголодавшись по любви, льнут к любому, кто может заполнить пустоту, отведенную в сердце для мамы, и не хотят уезжать из приюта, то старшие мечтают вернуться домой. Какими бы он и его хозяева ни были. 
– С начала года по декрету Президента № 18 мы забрали 17 детей из 9 неблагополучных  семей, – говорит Валентина Зелёнко. – Плюс к еще 15-ти, которые оставались в приюте с прошлого года. Из них 17 уже вернулись в биологические семьи и еще двое – в замещающие. Без внимания их не оставляем, проверяем, в каких условиях живут вернувшиеся в родной дом дети. В прошлом году двум таким семьям даже выделили т. н. президентские дома. Пока эти родители стараются работать, не срываются. И в целом доля возмещения средств за содержание детей в этом году уже составила 92%. Местный бюджет пополнился почти на 9,8 млн. рублей.
Это и многое другое подпитывает веру воспитателей даже в чудеса, которые иногда происходят. Пример тому – случай с одной из воспитанниц, Юлей. В приют ее забрали у отца. Человек хороший, с высшим образованием, но любил приложиться к бутылке, в которой топил и свои таланты, и родительские чувства. И все же с ним девочке было куда лучше, чем с матерью, которая забрала дочь после развода. Та была совсем пропащей и исправляться даже не думала. С такими родителями у Юли было две дороги: приемная семья или интернат. Причем второе куда более вероятно. Но девочке повезло. В Орше удалось найти ее дедушку, который знать не знал о судьбе внучки. Он принял девочку и взялся ее опекать. Кроме дедушки Юля обрела еще и старшего брата, который, как оказалось, тоже живет в Орше, занимается коммерцией. Он забрал к себе заблудшего отца и помогает тому начать новую жизнь. Юля сейчас учится в 8-м классе. Часто звонит и пишет в приют, не уставая благодарить его коллектив за подаренную веру в себя и в людей. В открытке, присланной ею на 8-е Марта, есть такие строки: «От имени всего прекрасного в природе хочу пожелать вам, чтобы такую же необъятную массу улыбок, тепла и доброты, которую вы дарите детям, хранили и посылали ваши ангелочки вам же».

Екатерина Князева, «НС».