Требуется для просмотраFlash Player 9 или выше.

Статистика сайта

Заслуженный деятель искусств и народный артист России Вячеслав Добрынин– долгожданный гость нынешнего «Славянского базара». В последний раз в Витебске популярный композитор и певец был только в 1991 году. Неудивительно, что на встречу с исполнителем незабываемых «Ах, какая женщина!», «Бабушки-старушки», «Синий туман» собрался полный зал журналистов. На певца посыпался шквал самых разнообразных вопросов. Разговорить Добрынина оказалось непросто, так как в самом начале он заявил, что не любит пресс-конференции и последние лет двадцать в этом не участвует. Но кое-что все же рассказал.

– Вы автор более тысячи песен. Как приходит вдохновение?

– Не думаете ли вы, что перед тем как написать музыку к песне «Не сыпь мне соль на рану» я порезал себе палец и так расчувствовался, что сел за рояль (смеется)? Что касается этой композиции, то когда мне принесли слова, даже возмутился. Я, человек с хорошим музыкальным образованием, буду заниматься шутками?! Но как раз сидел за роялем и просто подобрал мелодию, и пошло-поехало.  Уговорили еще спеть, а в результате мне подпевали огромные залы… Значит, если художественное произведение таковым является, оно нужно людям и имеет право на существование.

В молодости некоторые мелодии ко мне приходили во сне. Когда поутру что-то вспоминалось, не ленился идти к роялю, наигрывал, записывал. А вообще не стоит думать, что у композитора вдохновение связано, например, с временами года. Все просто. Зачастую тебе поставлена задача и есть срок сдачи материала. Сидишь и сочиняешь. Это работа. Когда сочиняешь для себя, тогда – это удовольствие.

– Есть ли у вас ностальгия по огромным залам и поклонникам?

– Наверное, нет. Популярность в понимании журналистов есть у людей, которые пиарятся. В прошлые времена этим никто не занимался. Успех и признание либо были, либо нет, и деньги ничего не решали. Нынче я не жалуюсь на отсутствие внимания и востребованности. Я могу позволить себе сам решать, нужно ли мне это. Пусть сейчас пиарятся Басков, Киркоров. Они такие гениальные и необыкновенные шуты. А я обыкновенный, взрослый, всё понимающий человек. Даже за огромные деньги не буду веселить народ на корпоративах или свадьбах. Я вообще чувствую себя как человек на пенсии.

– Как вы относитесь к использованию фонограммы во время концертов?

– Крайне отрицательно. Все было придумано во времена «Ласкового мая», когда очень хитрые продюсеры наштамповали множество составов группы, где все просто открывали рот на сцене. Когда обман раскрылся, это уже никого не волновало. Наш народ столько дурили, что все привыкли. Вышла на сцену какая-то знакомая физиономия и хорошо. Если бы зрители однажды сделали демарш против «фанеры», например, дружно не пришли на концерт любителя фонограммы, то певцы бы задумались. Помог бы и административный запрет. Тогда, думается, из тысячи нынешних артистов 896 остались бы без работы.

– Помните свое первое посещение Витебска в 1991 году?

– Отлично помню. Мы тогда жили не в городе, а в пригороде, на природе. На концерте было много зрителей, и всем всё понравилось. Но самое интересное, что как раз в эти дни в Москве происходил августовский путч. Возвращаемся, а там уже танки. СССР, в котором я родился, доживал последние месяцы.

– Как впечатления от современной Беларуси?

– Мы слышали про ваш кризис, но, мне кажется, это временное явление. Дисциплина и порядок – первое, что бросается в Беларуси в глаза. Кому-то это нравится, кому-то нет. Но это очень важно.

– Ваши песни поют многие известные российские исполнители, а вот Пугачева – нет. Почему?

– Почему же, песен пять она спела. Когда-то давно мы даже общались семьями, дружили. Но когда она стала звездой, вокруг нее невольно стала собираться свита, причем состояла она не из самых достойных людей. Я сознательно не вошел в эту свиту. Просто не захотел быть в такой компании, тем более тогда я уже закончил Московский госуниверситет, защитил диссертацию, у меня могла быть хорошая научная карьера. Но жизнь распорядилась иначе. Работая в университете, мне грозило получать 180 рублей в месяц, тогда как за ночь выступления в ресторане зарабатывал 300…

– Легко ли было в советские годы пробиваться через худсоветы?

 
– Тогда царь и бог был Союз композиторов СССР. Если ты не его член, то пробиться было сложно, никто не подпускал к «кормушке». Трудно было. Как только меня не называли – и выскочка, и непрофессионал. Песню «Всё, что в жизни есть у меня» на худсоветах «рубили» восемь раз, а когда, наконец, вышла пластинка, она сразу же стала шлягером. К счастью, всегда были по-настоящему творческие люди, которые руководствовались не только денежными интересами.

Александр Кутынко, «НС».