Требуется для просмотраFlash Player 9 или выше.

Статистика сайта

Работа «Бег времени» заняла место среди других, пока существующих только в мастерской скульптора. Может, со временем она пропишется на улицах родного города, как бронзовый Марк Шагал в Витебске, Гулливер в Орше, другие памятники и скульптурные композиции, вылепленные учеником такой монументальной личности, как Андрей Бембель. А. Гвоздиков (на фото) – автор мемориальных барельефов и знаков художнику Юрию Пэну, писателю Василю Быкову. Эти работы хорошо известны витеблянам и гостям города. А вот то, что он снялся в художественном фильме, знают немногие.

– Это фильм «Круглянский мост», – скульптор показывает фото со съемок. – Друзья позвонили, говорят: приезжай, есть для тебя хорошая роль – эпизодическая. Заработал 6 тогдашних рублей. Это был первый и единственный случай работы в художественном фильме. А вот сын мой всерьез занялся кино, был художником-постановщиком фильмов «Волки», «Родина или смерть» и многих других.

– Были еще какие-то неожиданные предложения, занятия помимо скульптуры?

– Рыбу ловил, летал в 1982 году на военном самолете на Новую Землю. В советские времена попасть простому гражданскому человеку на военный самолет было почти невозможно. Меня друзья, можно сказать, нелегально смогли посадить на борт. Это была незабываемая экскурсия – 7 часов в полете!

– Нынешний год для вас удачный. Установлены выполненные вами мемориальные доски писателю Григорию Шакулову, народному артисту СССР Федору Шмакову, бюст этому известному актеру. В соавторстве с Азатом Торосяном на железнодорожном вокзале Витебска появилась скульптурная композиция «Встреча»…

– Это идея начальника отделения дороги Сергея Пахолкина. Сделали мы ее очень быстро, поскольку работа шла легко. Да, можно сказать, что нынешний год сложился для меня в творческом плане удачно. Появилась возможность реализовать свои работы.

– Мне кажется, что вы как скульптор не идете на поводу у заказчика. Если что-то задумали – отстаиваете свою точку зрения.

– Стараюсь отстаивать, хотя с мнением заказчика тоже приходится считаться. Порой я проигрываю. Пример – бюст Федора Шмакова. Я хотел передать мысль, что артист, уходя из жизни, снимает сценическую маску и становится самим собой. Но республиканский совет изменил мою концепцию. Мое видение: маска должна быть в руке, а не на груди. К сожалению, пришлось согласиться. Но никто меня не переубедит, что получилось лучше. Когда навязывают мысль автору, – это всегда плохо.

– До какой степени можете уступать?

– В каких-то деталях. А в целом мне до сих пор как-то удавалось убеждать заказчика. И предел, конечно же, есть. Я никогда не стану лепить портрет человека, который мне не симпатичен. Сейчас, например, работаю над скульптурой бывшего партийного деятеля Валентина Михельсона. Это был известный и достойный человек. Недавно закончил скульптурную композицию, посвященную Иосифу Бродскому.

– Скажите, вам все работы дороги или есть такие, от которых сегодня хотелось бы отказаться?

– Работы как дети, все дороги. По молодости были не совсем удачные, но они ушли, и я их даже не помню.

– У вас немало скульптур, которые могли стать украшением того или иного населенного пункта. За какие, если так можно сказать, более всего обидно, что они пылятся на стеллажах мастерской?

– Я сделал цикл работ «Цена Победы». Они могли быть установлены на воинских захоронениях. Но этого, к сожалению, не происходит в силу экономических причин. Чтобы отлить памятник в материале, нужны немалые средства.

– Я заметила у вас любопытную книгу о деревне Шуты Бешенковичского района.

– Ее издали мои друзья – дети прекрасного графика, ныне покойного Бориса Николаевича Кузьмичева, который в этой деревне имел дачу. Ее тираж – 3 экземпляра. Шуты, можно сказать, стали моей второй родиной. Я человек городской, родился в Витебске, а 33 года назад купил деревенский дом, с тех пор в нем живу, почти круглый год. У меня там есть мастерская, летом работаю на улице. Прежде в Шутах была дача художника Геннадия Шутова, сейчас среди моих соседей – художник Василий Тихоненко.

– Вы возглавляете областное отделение Белорусского союза художников. Какова первейшая из забот главы профессионального объединения?

– Коммунальная. У нас самая большая из областных организаций – 104 человека плюс 4 – в молодежной секции. Среди членов союза немало людей пожилых (больше половины – пенсионеры), которые просто не могут рассчитываться за мастерские. Почему-то художников причислили к юридическим лицам, и за услуги ЖКХ мы вынуждены платить в несколько раз дороже, чем обычные потребители. Сегодня у многих нет ни заказов, ни покупателей, а человек продолжает писать картины, лепить скульптуры. Куда ему вместе со своими работами деваться? Это самая страшная вещь. Сейчас, правда, решается вопрос в Совете Министров, чтобы распространить на мастерские членов союза художников коммунальные тарифы населения. Если этого не произойдет, многие просто будут от них отказываться.

 
– Скульптор может прожить за счет своей профессии?

– В былые времена – да. Сегодня – вряд ли. Государство заказчиком выступает крайне редко. Богатые люди пока не стали меценатами искусства. Хотя уже что-то появляется и в Витебске. Музыкальный клоун возле Летнего амфитеатра, скульптурная композиция «Встреча» на железнодорожном вокзале, памятник ветврачу во дворе ветакадемии, сапожнику на улице Толстого. В Минске мой старый друг Володя Жбанов установил несколько композиций. Это так называемая легкая пластика, но она украшает город.

– Памятники во все времена выполняли идеологическую роль, поэтому их делали величественными, на высоких постаментах.

– Тоже неправильно. Перекосы в любую сторону всегда нехорошо. А середину время ищет. У меня стоит мраморный бюст из мастерской президента Академии художеств СССР Николая Томского. Эту работу списали и хотели уничтожить, хотя это высококлассная вещь, произведение искусства. Я был в Париже и видел: рядом стоят памятники людям, которые при жизни были антиподами, королям и революционерам. Никто никому не мешает. Кстати, любопытный факт: В. Ленин своим решением распорядился не уничтожать памятники, которые выполнены высокохудожественно, в том числе и Александру I, III. А те, которые были не на уровне, сняли и переплавили. Приходили другие правители, убирали старые памятники, ставили свои. Я убежден: нельзя памятники рушить. Это не только память о прошлом и настоящем времени, но и произведения искусства. А без искусства жизнь не может быть полноценной.

Татьяна Пастернак, «НС». Фото Антона Степанищева, «НС».