Требуется для просмотраFlash Player 9 или выше.

Статистика сайта

С. Селицкий возле ткацкого станка.

О ветеране труда и войны из Орши Станиславе Селицком сначала довелось услышать восхищенные отзывы в областном совете ветеранов. Несмотря на возраст – 90 лет – пенсионер активно участвует в общественной жизни, художественном творчестве. На открытом городском фестивале «Золотая осень – 2011» самодеятельный музыкант был награжден дипломом за сохранение народных традиций. В прошлом году исполнительское мастерство Станислава Антоновича снова отмечено на таком же фестивале и на областном празднике-конкурсе народного творчества ветеранских коллективов «Не стареют душой ветераны» в Дубровно.

Познакомила нас пенсионерка Вина Кузьменкова, в прошлом ткачиха, а ныне коллега С. Селицкого по народному клубу «Еще не вечер». «Он прирожденный артист – играет на скрипке и балалайке, поет. Щедрой души человек и давний друг нашей семьи, на всех моих юбилеях радовал своим искусством», – сказала она. Для совместного их выступления Вина Сергеевна сочинила частушки.

При встрече выяснилось, что Станислав Антонович – в прошлом помощник машиниста на железной дороге, инструментальщик на льнозаводе, наладчик швейных машин и электрик на «Легмаше» – разносторонне развитый человек, и биография у него интересная. Но обо всем по порядку. Он последний ребенок своих родителей, на свет появился, когда отцу было 58 лет, а матери 40. Жили Селицкие в деревне Кленовичи на Крупщине. Страсть к музыке мальчик Стась унаследовал от отца. Антон Селицкий (1865 года рождения), смолоду служивший у крупского помещика лесником, сам сделал флейту из липы, играл для души. Барин, любивший устраивать в имении балы под оркестр, заинтересовался талантливым лесником и отправил его учиться в Минск по классу кларнета и скрипки.

В семье у одноклассника Стася была скрипка. Перед школой старался позавтракать раньше, чтобы успеть забежать к приятелю и, пока тот кушает, поиграть. Но без подготовки вывести мелодию на этом инструменте непросто. После войны старший брат Стася, музыкант-самоучка, имевший две скрипки, одну подарил ему. В благодарность, будучи инструментальщиком, тот восстановил для брата старое бельгийское ружье. Постарался, чтобы разбитое, с изношенными курками и поржавевшими замками, оно стало красивее нового. А на той скрипке Станислав Антонович до сих пор играет в самодеятельных концертах песни, польку, вальс, краковяк.
…На момент коллективизации у родителей было 6 детей, 12 гектаров земли, хозяйство. Чтобы справить приданое двум дочкам на выданье, отец продал на базаре телку. За это его на три года посадили в оршанскую тюрьму. А когда старший сын сказал на собрании, что не хочет в колхозе с лодырями работать, семью объявили кулацкой, отобрали имущество, землю и вместе с окольными хуторянами выслали в Свердловскую область. Селицкие пробыли там четыре года.

Перед войной Стась, с отличием окончив 7 классов, поступил в Минское железнодорожное училище, где не только давали специальность, но и кормили, одевали. Успел окончить один курс. 22 июня 1941-го будущие железнодорожники участвовали в открытии Комсомольского озера. Когда стало известно, что началась война, отправились в горком комсомола. Хотя не военнообязанные, но обучены строевой подготовке и обращению с оружием. Наутро 23-го июня на каждых 5 человек выдали винтовку, 15 патронов и расположили около аэродрома: будут спускаться вражеские парашютисты – стрелять или колоть штыками. Но немцы разбомбили его и убрались восвояси. К вечеру ученики сдали оружие сменившим их рабочим. Минск горел, Стася оглушило взрывом, поступила команда уходить. Где пешком, где поездом добрались до Славного, а там близко до усадьбы Селицких. На следующий день колхозный бригадир направил под Толочин копать траншеи, противотанковые рвы. А 29 июня на магистрали появились немцы.

После освобождения Крупщины в 1944-м Станислава, имевшего удостоверение железнодорожного училища, военкомат отправил на Бобрский деревообрабатывающий завод, где требовалось починить узкоколейные паровозы. Потом – мобилизация на лесобазу управления военно-восстановительных и заградительных работ 3-го Белорусского фронта. Вилейка, Вильно, Каунас, Восточная Пруссия. Восстанавливали пилорамы и шпалорезки, делали шпалы для железной дороги и доски для фронтовых блиндажей, ремонтировали пути, вокзалы. Станислав работал на паровозе. Победу встретил в Кенигсберге, а демобилизовался осенью 1947-го.

В Оршанском паровозном депо им. Заслонова побыл помощником машиниста лишь три года – дало знать о себе фронтовое ранение, зрение и слух подкачали, и комиссия признала непригодным к дальнейшей работе. Устроился в СШ №11 замдиректора по хозчасти. Женой Станислава стала односельчанка Нина Бабицкая, выпускница Борисовского педучилища.

В 1953-м, когда в семье уже были дети, и своих стареньких родителей он перевез из деревни в Оршу, начал строить дом. На это ушло 11 месяцев, все делал своими руками. Пригодилась отцовская наука. Антон Селицкий, будучи панским лесником, освоил бондарное, столярное, плотницкое ремесло и умел мастерить все. Во времена коллективизации, подрабатывая по деревням постройкой домов, брал в помощники сына-школьника. Сегодня дом Станислава Антоновича выделяется на ул. Локомотивной раскраской стен, резной отделкой фронтона и наличников, а еще затейливой башней-беседкой – остекленной, с часами – на самом верху крыши (на фото). Конструкция, как говорит хозяин, из головы.

Интерьер дома украшают оригинальные ковры, сотканные супругами Селицкими в 1975-80 годах, когда фабричные были дефицитом. Пример подали соседки, мастерившие их из отходов цветных ниток, или так называемых концов, которые стоили 5 рублей за килограмм. Сходили к одной такой рукодельнице, но ее ткацкое приспособление Станислав Антонович забраковал. Тогда он, льнозаводской инструментальщик, был активным рационализатором. Его предложения способствовали экономии металла, электричества, рабочей силы. «Тщательно осмотрел фабричный ковер, чтобы понять, как он сделан. Ночь думал, с какой стороны к этому делу подступиться, вспоминал, как отец мастерил деревянные кросны и помогал маме ткать полотно», – рассказывает он. В итоге разработал свою технологию ковроткачества, соорудил и установил на втором этаже дома станок. Он отличается от промышленного, хотя тоже металлический. Однажды этот станок увидел инженер из Болбасово, приехавший к соседям погостить, и был поражен: а чертежи? «Они вот здесь», – привычно показал автор на свою голову.

Соткали с Ниной Брониславовной девять ковров. Один она отвезла на Дальний Восток дочери Регине, три в Минск – сыну Валерию, второй дочери Галине и внучке, остальные – дома постелили и повесили: красивые, прочные, на сто лет хватит. Теперь это память о жене, которой не стало 13 лет назад.

…За плечами этого неординарного человека – большая жизнь, доверху заполненная трудом, воспитанием детей (все с образованием и достойными профессиями) и творчеством на радость себе и людям. Станислав Антонович не растерял оптимизма, интереса к происходящему. А значит, как утверждает название народного клуба, участником которого является наш герой, еще не вечер, еще немало хорошего впереди.

Галина Шпаковская, «НС». Фото Георгия Мильяненко, «НС».